Сброс памперса TX320F / BX305F / TX325F / WorkForce 325 / WorkForce 323 / ME OFFICE 620F

Да, пост совсем не в тему после всех моих стихов о любви и нелюбви, но все же... :)

Пару дней назад возникла проблема -- у принтера Epson BX305F перепонился счетчик абсорбера, он же "пампер", он же "ink pad". И все это -- прямо тогда, когда нужно печатать кучу важных бумаг по диплому. Поиск выдал пару программ, которые работают, но за денюжку -- десять долларов за одно обнуление счетчика. Дорого -- просто потому, что велик риск системного сбоя после первой перезагрузки, а деньги никто не вернет.
Так как это не первая ситуация со сбросом памперса, я нашла сервисный мануал и аналогичные модели. И отправилась искать сервисные программы для них. И когда я уже не надеялась, набрела на этот пост.

Потому привожу ссылку для скачать Adjustment Program Epson Stylus TX320F / BX305F / TX325F / WorkForce 325 / WorkForce 323 / ME OFFICE 620F

После этого:
1. Открываете программу
2. Нажимаете кнопку "Accept"
3. Нажимаете  "Select" и выбираете порт, к которому подключен ваш принтер
4. Нажимаете кнопку "OK"
5. Выбираете "Particular Adjustment Mode"
6.  Выбираете "Waste ink pad counter"
7. Нажимаете кнопку "OK"
8. Нажимаете "Initialization " (это сбросит счетчик)
9. Выключите принтер
10. Включите принтер


Конечно, все эти действия вы выполняете на свой страх и риск, и если принтер на гарантии, эти действия лишают вас этой гарантии. Но иначе -- это сервисная программа разработчиков, заточенная именно под упомянутые выше принтеры. Проблем быть не должно.
Надеюсь, кому-то это поможет сэкономить время, нервы и деньги. :)

ЛЮБОВНАЯ ПЕСНЬ СТАРОЙ ДЕВЫ

ЛЮБОВНАЯ ПЕСНЬ СТАРОЙ ДЕВЫ

*

Девочка, ляг, поспи и прокрути в своей голове,
Что было если б вы все же остались вместе?
Стоил б обмен свободы твоего "сама по себе"
На вереницу стихийных, взаимных бедствий?

*

Друзья образуют пары, не приглашая на свадьбу
Друзья принимают условности мира, как он нам дан.
Ты же находишь повод, и заводишь новую тяжбу
С мирозданием, что не выплачивает по счетам.

*

Все вокруг твердят что будет на улице праздник,
А у младшей сестры сын поступает в университет.
Ты же идешь на кухню, включаешь электрочайник
И насыпаешь в шесть мисок доверху Китикет.

*

У тебя есть сплетни, сериал, нитки и спицы
Ты сама по себе который десяток лет и...
Может рада поспать, но только уже не спится.
Ты задаешь вопрос: "Где же МОЙ человек?.."

Мироздание заводит луну за тучи,
Молча хмурится.
И продолжает бег.

про порядочных юристов

МЕТАФОРИ

після одного з поетичних читань

один порядний юрист порадив мені

висловлюватися більш метафорично -


мовляв, через десять років у цій країні

вже ніхто не розумітиме про що я пишу, бо

вже ніхто не пам'ятатиме, хто такі:

в'єтнамські нелегали,

водії напханих людьми маршруток,

безпритульні волоцюги,

юні наркомани,

старі пияки,

багатодітні самотні матері,

безробітні,

неповнолітні повії,

самогубці.

так - казав цей порядний, ввічливий,

пристойно одягнений юрист,

так, молодий чоловіче, - казав він. –

Вам варто б писати про вічне.


І тоді

я пильно подивився в його сині очі й білі зуби -

в них саме відбивалися образи тих майбутніх днів,

коли порядні огрядні юристи

в добре напрасованих сорочках

комфортабельними чартерними рейсами прибуватимуть

у бездоганно збудовані суди

і вже там віддано служитимуть своїй чудовій країні:

чесні прокурори звинувачуватимуть лише порядних,

непідкупні адвокати захищатимуть честь лише гідних,

неупереджені судді виголошуватимуть справедливі вироки

виключно достойним громадянам сильної й незалежної держави.


щоправда, в той день,

я нічого не відповів ані його очам, ані його зубам,

по дорозі додому

я постукав у віконце кіоску з випивкою,

де, як виявилося, свою матір підміняла 12-річна дівчинка,

я придбав у неї чвертку горілки, залишив малій решту,

і рушив далі

сподіватися, що через десять років у цій країні

ще пам'ятатимуть, хто такі порядні юристи.


_____
автор — Гєник Бєляков, він же на фото

МЫ

   

   

        День за днем, снова и снова мы приходили в этот бар и убивали время. Сколько нам было? Это было неважно -- мы были молоды и полны сил жить. Энди всегда заказывал до чертиков хмельное и вкусное темное пиво, Локи с рождения не пил ничего иного, кроме минеральной воды, а Лиззи, чертовка, заказывала музыку. Конечно, это не все - нас было гораздо больше, но эти трое частенько сидели подле меня, а может, я и неправ -- но их лица всегда всплывают в моей голове, когда я вспоминаю те дни: веснушчатое лицо и всегда стреляющие глазки-искорки Элизабет, хмурый прищур Локи из-под насупленных бровей...

        Трудно даже сказать, чем именно мы занимались. Зачастую -- просто травили байки и слагали небылицы о жизни, которая дарована звездам, при этом глуша всяческие напитки; играли в карты -- когда на интерес, когда на деньги; спорили -- довольно яростно, и пару раз нас даже вышвыривали из бара за подобное поведение. За этим столом мы выкладывали друг другу все: по будням мы собирались вечером и обсуждали события прошедшего дня; выходные дни были днями для релаксации и строительства планов, грандиозных и так редко воплощавшихся в жизнь.

        Странно, вся наша юность словно прошла в этом баре -- стены его первыми узнавали обо всем. Мы чувствовали этот мир, познавали и делились друг с другом. Каждое собственное открытие являлось нашим откровением, и принять тот факт, что это все было известно до -- было просто невозможно. Мир, преломленный через призму нашего восприятия, всегда казался иным.

        И мы рисковали. Мы шли на опрометчивые поступки, о которых позже судачил весь городишко; любили в первый раз и переживали агонию этой любви; мы влюблялись друг в друга, ссорились, мирились и расставались -- каждый раз, словно в последний; писали стихи и песни - о вечном и в банальной рифме; перепевая старые песни о главном, мы менялись с каждой новой вехой; и в конце концов -- мы продолжали поиски собственных идеалов.

        Но так не могло продолжаться вечно. Как слепые котята, мы тыкались носами во все углы, вновь и вновь обжигаясь и понимая, что нас не всегда ждут. У нас не всегда получалось добиваться поставленных целей так, как мы нам это представлялось. Мир из сверхъобъемного, где хотелось прикоснуться ко всему, постепенно превращался в плоскость, краски тускнели и гаснул свет. В нас, как оказалось впоследствии, попросту исчезали вера, сказка и детство.

        Мы стали старше. Мы больше не чувствуем так, как тогда, лишь изредка смакуя остатки тех эмоций, которые нынче размером с маковое зернышко. Уравновешенные, словно пустые весы, математически расчетливые и логичные, мы знаем наперед, чем отзовется для нас тот или иной шаг, и больше не рискуем понапрасну.

        Мы изменились как-то абсолютно незаметно для самих себя, увязнув в рутине будничных дней. Мы больше не собираемся вместе, да и на нашем баре уже пару лет болтается на одном гвозде табличка "Продается". Порой мне кажется, что мы больше и не смеемся так звонко и открыто, лишь прикрывая рот и выдавая какой-то гнусавый звук, лишь отдаленно напоминающий смех. Мы потеряли нити судеб друг друга, но никто из нас и не пытался их найти. Разве что я случайно встретил Элизабет, и ее некогда огненные кудри  показались мне такими... потускневшими.

        Как странно, что я не существую больше в жизни всех этих людей. Я призрак того времени, человек с фотографии, и не мне жаловаться, что меня забыли. Я забываю точно так же, хоть не могу понять -- где же та граница, переступив которую мы не сможем более ничего вернуть? ..

        Но я начинаю с нуля. Моя жизнь ведь не оборвалась там, далеко в прошлом -- она продолжается. Я сгреб свои чувства в охапку и подчинил их разуму. Вот и все. Я стараюсь думать так. Так все будет хорошо.

        Мы просто уже не те. Я вспоминаю прошлое и все равно живу настоящим.

        И все же, Лиззи, почему когда я смотрю на забитые окна мест нашей былой славы, я чувствую себя так, словно меня никогда не было на твоих фотографиях? ...

        _____
       
       2009, 2013

Послание в стихах

Открываясь эфиру — не покривлю душой:

он не обрел со мной мира, который во мне нашел.

Не познав мои тайны, сделать хотел своей.

Я не знала его, но уперто была ничьей.

Я зачитываю вслух то, что предназначалось лишь одному.

Но воздаю я хулу иль преподношу хвалу —

Все эти речи звучат оправданием,

обращая слова в труху.

Из них главное отдается горечью в моем рту.

Он не смотрит в глаза мне.

Как будто меня здесь нет.

И тогда

Я заканчиваю с эфиром

и подмалчиваю

ему в ответ.

Hero's world

This is a man's world
But it wouldn't be nothing,
nothing without a woman or a girl!

(James Brown, "This Is a Man's World")

Воспетый народом герой не имеет времени на забавы

У него что ни день – то подвиг, что приумножает славу,

Что ни мысль – то план по свержению злых тиранов,

Он убивает чудовищ и залечивает боевые раны.

Причины находятся сами – ходить далеко не стоит

То боги велят, то внутри просыпается голос крови

У него есть жена – но он не доходит к ее постели,

Но подвиг свершится ночью, когда к нему

прокрадутся 

тени.

Любовь в его жизни, кажется, – не более, чем эпизод

И хоть ему не сидится дома, его тянет за горизонт –

Он любит жену сильнее, чем об этом пойдет молва.

Прекраснейшая из женщин. Терпелива. Юна. Верна.

Лучший повод, чтоб свои объяснить тяготы и дела.

Ради тебя, любимая, я иду войной в никуда,

Не взойду на ложе твое, пока от врага

не останется

и следа.

***

...он, конечно, вернется с победой и прошествует –

как герой; и ворвется, как сумасшедший

к ней на ложе, в ее покой.

Постель будет немного смята.

И жена в любви чуть другой.

А потом пройдет слух, что раньше, перед тем,

как муж к ней пришел, облик его принял бог, восседающий над горой.

И пробрался. К прекрасной. Ночью.

Чтоб родился новый герой.

***

Так родился на свет Геракл.

В этот мир так войдет Иисус.

Испокон веков, взвалив на себя тяжкий груз,

Мужчина не додумывает до конца:

Его женщина когда-нибудь станет матерью

И она

Выбирает сыну отца.

Imprint

– …отвратительно. Ни одной хорошей отметки. Такие ответы, как ваши – вы что, не способны воспринимать информацию, как таковую? Это же высшее учебное заведение! Чем вы там вообще занимаетесь вне университета?!

В день, когда я впервые встретил её, я направлялся в соседний кабинет для того, чтоб попросить кусочек мела, и не знал, кто и у кого проводит там занятие. Звуки, которые я услышал на подходе к аудитории, совершенно точно были голосом моего бывшего преподавателя, Аристарха Степановича. Некогда, во времена Советского Союза, он был доцентом, и преподавал молодёжи основы марксизма и ленинизма.  Шли годы, и доцент должен был стать профессором. Но Союз развалился, и  знаток социализма стал просто-напросто никому не нужен, и ныне был вынужден преподавать  общий курс философии без всяких надежд на повышение. Говаривали, это сильно его изменило. Почему его все ещё держали на общей кафедре, оставалось для меня загадкой. Ещё тогда, лет десять назад, он казался мне ровесником мироздания, жутким брюзгой и ханжой – и все потому, что не прошло ни единого занятия, когда бы он не читал нам проповеди.

Больше всего от него страдали девушки. Аристарх Степанович прослыл в студенческих кругах женоненавистником. Девушки всегда старались одеться  как можно скромнее в те дни, когда в расписании была его пара. Или просто – не приходить. И это – в то время, когда все, всё и везде вокруг просто заполнено было отсылками к женской красоте! 

Когда он доносил до нас свои речи, его огромные ручища всегда сжимались в кулаки. Это было жуткое зрелище. Но самым устрашающим в Аристархе Степановиче  был голос – низкий, громогласный, порой переходящий в устрашающий, звериный рёв. Именно его я и услышал, подходя к двери. Я не разобрал слов, и уже было приоткрыл дверь, как в аудитории снова прозвучало:

– Вот вы! Девушка на второй парте – вы так внимательно меня слушаете. Встаньте, прошу вас!